Лариса Светличная - Путешествие за неприятностями [СИ]
'Зачем вам деньги? — удивлялись в бухгалтерии. — Сейчас лето, на даче растут огурчики, помидорчики, вот и кушайте эти экологически чистые продукты, незачем всякую дрянь в магазинах покупать. Хотели поехать на море? Что за глупость! Отдыхать лучше всего в своей климатической зоне, то есть возле Московской кольцевой автодороги'. И мы стали ждать сентябрь.
На последнем заседании кафедры обсуждалось, куда можно съездить летом в командировку за счет родного вуза. Список оказался не очень длинным, все везде уже были не по одному разу, и ехать передумали, но впечатлениями поделились. В столовой Курского университета готовят вкусную заливную рыбу, в Ставропольском университете красивый зеркальный холл. В Анапе мэр все время говорит, что чистят клумбы и урны, лучше бы они там пляжи почистили, мусор с позапрошлого сезона валяется. В Воронежский университет как заходишь, сразу воняет, причем не понятно, из туалета, или из столовой — запах и там и там одинаковый. Так что мне в командировку не захотелось, и я стала обдумывать сроки ремонта.
Я прикинула в уме, во сколько мне обойдется ремонт моей квартиры, и результаты меня не порадовали. Получалось, что на новые обои и краску уйдет вся моя заначка, бережно накопленная на покупку двух деловых костюмов к новому учебному году. Это ректор решил, что все преподаватели должны ходить на работу в строгих деловых костюмах темных тонов. У женщин юбка ниже колен, воротник под горло и длинные рукава.
В подобном однотонном деловом костюме я выглядела как огородное пугало. Остальные выглядели немногим лучше меня, но ректора это не смущало. Он говорил, что преподаватели наконец-то начали по внешнему виду отличаться от студентов. На заседании кафедры кто-то грустно предложил поставить на лоб всем преподавателям большую печать, и тем самым навсегда их выделить, но идею не поддержали. К счастью, мысль с деловыми костюмами пришла в голову ректора не так давно — зимой.
За прошедший семестр мой единственный костюм успел превратиться в половую тряпку. С моей одеждой такое часто случается. То я сяду на тюбик с клеем, то зацеплюсь юбкой за торчащий гвоздь, то опрокину на себя тарелку супа в столовой. Кроме того, все преподаватели, и особенно я, всегда с ног до головы измазаны мелом, маркерами и чернилами. В новом учебном году идти на работу в моем костюме просто неприлично, нужен новый, а денег нет. У матери костюм взять не получится, у нас размеры разные. Ей-то хорошо, она судья, и на работе носит мантию. Вот бы и наш ректор ввел мантии вместо костюмов. Под мантией можно вообще одни трусы носить, а сверху бы еще паранджу. Тогда ни причесываться, ни умываться не надо. Вряд ли мне так повезет. Я поправила съехавшую на ухо заколку. Мне идут распущенные волосы, брюки и яркие свитера, но в таком виде на работу ходить нельзя. За распущенными волосами, чтоб они красиво лежали, нужно ухаживать, а мне лень.
— Миля, ты опять оставила открытой входную дверь! — на кухню ворвалась Настя, ловко перепрыгнула через стоявший в проходе ящик с каким-то барахлом, и закричала: — Ура! У Мили ремонт, как интересно!
— Один ремонт, как два пожара, — сказала вошедшая на кухню Елена.
— Пожар уже был, теперь ремонт, — не согласилась я.
Подруга брезгливо сморщила носик, поджала губки, без энтузиазма оглядела голые стены, с которых я уже почти ободрала старые обои, ящики и мешки с вещами. Потом она села на обшарпанную табуретку, и произнесла:
— У тебя в квартире всегда было ужасно, но сейчас просто какое-то стихийное бедствие.
— А мне очень нравится! Здесь столько всего можно сделать! Надо в комнате наклеить зеленые обои, в прихожей красные, на кухне — синие, и еще повесить везде занавески желтенькие в горошек! — восклицала младшая сестра Елены, тыча пальцем туда, где по ее мнению должны быть обои и занавески.
Потрясающее отсутствие вкуса у ребенка! Если сделать так, как она говорит, то моя квартира ославится на весь свет в журналах по дизайну в рубрике 'как никогда и ни за что нельзя делать ремонт'. Еще и приз получу за худшую квартиру в Москве. У Елены безупречный вкус, а сестра не в нее.
— Еще в прихожей надо повесить герб Москвы, — предложила Настя, отличавшаяся кроме плохого вкуса еще и несвоевременным проявлением патриотизма.
— А в ванной — флаг, — усмехнулась Елена.
— Не надо флаг, там уже висит политическая карта мира, — возразила я.
— Я всегда удивлялась, зачем она там? Тебе там заняться больше нечем? — пожала плечами Елена.
— Почему же, я очень неплохо выучила географию…
— У вас обеих дурной вкус, — подвела итог Елена. Ошиблась она не сильно: мой вкус в плане ремонта был немногим лучше Настиного.
— Я у тебя одна сестра, а ты все время меня ругаешь, — привычно обиделась девочка.
— Если тебя не воспитывать, то знаешь, кем ты вырастешь?
— Елена, прекрати ругать ребенка, она не девочка, а ангел, — защитила я Настю. Я у Елены одна подруга, а меня она тоже все время ругает.
В плане подруг у Елены напряженка — через чур красивая. С такими женщины не дружат, потому что на ее фоне любая будет выглядеть убого. Ни одна девушка не захочет, чтобы ее сравнивали с подругой в пользу подруги. Только мне все эти женские заморочки без разницы. Я подруг не выбираю по внешним, национальным, материальным или любым другим признакам. Критерий только один — хочется общаться с человеком или не хочется. Но, грешна, по внешнему признаку всегда выбираю себе парней, а в моем возрасте пора бы уже и головой думать, а не кидаться на первую подвернувшуюся красивую мордашку.
— Миля, я тебя люблю, а Ленку нет! Вот вырасту большая, куплю квартиру, и возьму тебя к себе жить. А Ленку не возьму! — привычно в быстром темпе выдала Настя. Она на любую критику примерно так реагировала.
— Переживу как-нибудь, — отмахнулась Елена и напомнила мне: — Миля, ты обещала сюрприз.
Всегда выполняю то, что обещала. Будет вам сюрприз. У моей соседки кулинарный талант не хуже, чем у Елены, а опыта еще и побольше будет, так как она старше в два с половиной раза. Сейчас убедитесь, подруженьки дорогие. Я подошла к столу и торжественно сняла салфетку с соседского пирога. Елена и Настя не поверили своим глазам. Они одновременно нагнулись над тарелкой, понюхали пирог и посмотрели на меня.
— Ты сама испекла? — прошептала Елена.
— Сама, — гордо сказала я.
— Врет! Небось в кулинарном магазине купила, — не поверила Настя.
Она была почти права. Но я не собиралась объяснять, что еще тридцать минут назад на этой тарелке лежал точно такой же пирог, только испеченный не соседкой, а мною. Елена и Настя сидели за столом, рассматривали пирог, но есть его не спешили.
